СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ
СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ |
||
|
||
ИЗБЫТОЧНОСТЬ И КОДИРОВАНИЕ*
* Bateson G. Redundancy and Coding // Animal Communications: Technique
s of Study and Results of Research / Ed. by Thomas A.Sebeok. Indiana,
1968.
Дискуссия об эволюционных и прочих взаимоотношениях между коммуникатив
ными системами людей и других животных сделала совершенно ясным, что с
редства кодирования, характерные для вербальной коммуникации, глубоко
отличаются от средств кодирования кинестетики (kinesics) и пара-языка.
Однако было отмечено, что существует значительное сходство между кода
ми кинестетики и параязыка и кодами неантропоидных млекопитающих.
Мы можем категорически утверждать, что человеческая вербальная система
ни в каком простом смысле не является производной от этих преимуществ
енно иконических (iconic) кодов. Существует популярное представление,
что в процессе эволюции человека язык заместил более грубые системы др
угих животных. Я считаю это полностью ошибочным и утверждаю следующее:
если в любой сложной функциональной системе, способной к адаптивным э
волюционным изменениям, данная функция начинает исполняться каким-то н
овым и более эффективным методом, то старый метод предается забвению и
приходит в упадок. С появлением металлов ушла техника изготовления ор
ужия методом обкапывания кремня.
Этот "упадок" органов и навыков под воздействием эволюционного замещен
ия - необходимый и неизбежный системный феномен. Если бы вербальный яз
ык в каком-то смысле был эволюционным замещением коммуникации, осущест
влявшейся при помощи кинестетики и параязыка, нам следовало бы ожидать
явного упадка старых и преимущественно иконических систем. Совершенно
очевидно, что этого не случилось. Напротив, кинестетика человека стал
а богаче и сложнее, а параязык расцвел бок о бок с эволюцией вербально
го языка. Как кинестетика, так и параязык развились в сложные формы из
образительного искусства, музыки, балета, поэзии и т.п. Даже в повседн
евной жизни сложность человеческой кинестетической коммуникации, выраж
ений лица и интонаций голоса далеко превосходит все, на что только мог
ут быть способны другие животные. Мечта логика, что люди должны общать
ся только посредством недвусмысленных цифровых сигналов, не осуществил
ась и вряд ли осуществится.
Я утверждаю: эта отдельная отпочковавшаяся эволюция кинестетики и пара
языка наряду с эволюцией вербального языка указывает на то, что наша и
коническая коммуникация обслуживает функции, полностью отличные от фун
кций языка, и, очевидно, выполняет функции, для выполнения которых вер
бальный язык непригоден.
Когда молодой человек говорит девушке: "Я тебя люблю", он использует с
лова для передачи того, что более убедительно передается тоном его гол
оса и его движениями, и если у девушки есть хоть какое-то соображение,
то она уделит больше внимания этим сопутствующим знакам, чем словам.
Существуют люди (профессиональные актеры, мошенники и пр.), способные
использовать кинестетическую и параязыко-вую коммуникацию с той же сте
пенью волевого контроля, с какой мы используем слова. Для этих людей,
способных лгать кинестетически, невербальная коммуникация утрачивает с
вою полезность. Им труднее быть искренними и еще труднее уверить в сво
ей искренности других. Они пойманы процессом уменьшения отклика: когда
им не доверяют, они стараются улучшить свои навыки симуляции параязык
овой и кинестетической искренности. Однако именно этот навык и вызывае
т у других недоверие.
Создается впечатление, что дискурс невербальной коммуникации связан им
енно с вопросами отношений - любви, ненависти, уважения, страха, завис
имости и т.д. - между "Я" и vis-a-vis или между "Я" и окружающей средо
й. Также кажется, что природа человеческого сообщества такова, что фал
ьсификация этого дискурса быстро становится патогенной. Следовательно,
с точки зрения адаптации важно, чтобы этот дискурс выполнялся средств
ами, относительно бессознательными и плохо поддающимися волевому контр
олю. На языке нейрофизиологии это означает, что контроль над этим диск
урсом должен размещаться в задних отделах тех зон мозга (caudad), кото
рые контролируют истинный язык.
