СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ
СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ |
||
|
||
Обычно говорят, что шизофреники страдают "слабостью эго". Здесь я опре
деляю "слабость эго" как затруднение в идентификации и интерпретации т
ех сигналов, которые должны сообщить индивидууму, к какому типу относи
тся данное сообщение, т.е. затруднение с сигналами того же логического
типа, что и сигнал "Это - игра". Например, пациент приходит в больнич
ную столовую и девушка на раздаче спрашивает его: "Что вам дать?" Паци
ента одолевают сомнения относительно этого сообщения: уж не собирается
ли она дать ему по голове? Или она зовет его с собой в постель? Или п
редлагает чашку кофе? Он слышит сообщение, но не знает, какого оно род
а (порядка). Он не в состоянии обнаружить более абстрактные указатели,
которые большинство из нас способно конвенционально использовать, но
не способно идентифицировать в том смысле, что мы не знаем, что же име
нно сказало нам, какого рода было это сообщение. Как будто мы каким-то
образом правильно угадываем. В действительности мы совершенно не осоз
наем получение тех сообщений, которые говорят нам о том, какого рода с
ообщение нами получено.
Затруднение с сигналами такого рода кажется центром синдрома, характер
ного для группы шизофреников. Поэтому, начав с формального определения
этой симптоматики, мы можем приступить к поискам этиологии.
Если начать думать в таком ключе, то многое из того, что говорит шизоф
реник, встает на место как описание его опыта. Это второе указание на
теорию этиологии (или передачи). Первое указание возникает из симптома
. Мы спрашиваем: "Каким образом человеческий индивидуум приобретает де
фектную способность к различению этих специфических сигналов?" Обратив
внимание на речь шизофреника, мы обнаруживаем, что на своей специфиче
ской "слозесной окрошке" он описывает травматическую ситуацию, связанн
ую с метакоммуникативной неразберихой.
Пациент, например, объясняет свое помешательство тем, что "что-то сдви
нулось в пространстве". Из его манеры говорить о "пространстве" я закл
ючил, что "пространство" - это его мать, и сказал ему об этом. Он отве
тил: "Нет, пространство - это Мать (the mother)". Я высказал предполож
ение, что она каким-то образом может быть причиной его затруднений. Он
ответил: "Я никогда ее не осуждал". В какой-то момент он разозлился и
сказал (привожу дословно): "Если мы говорим, что в ней что-то сдвинул
ось, из-за того, что она причинила, мы только осуждаем самих себя" ("I
f we say she had movement in her because of what she caused, we are on
ly condemning ourselves").
Что-то сдвинулось в пространстве, и из-за этого он помешался. Простран
ство - это не его мать, это Мать вообще. Но теперь мы фокусируемся на
его матери, о которой он говорит, что никогда ее не осуждал. И он гово
рит: "Если мы говорим, что в ней что-то сдвинулось, из-за того, что он
а причинила, мы только осуждаем самих себя".
Присмотревшись с особым вниманием к логической структуре этой цитаты,
мы увидим, что она циркулярна, т.е. содержит такой способ взаимодейств
ия с матерью и хронические перекрестные ожидания такого рода, что ребе
нку также запрещается прилагать усилия к прояснению недопонимания.
В другом случае пациент пропустил нашу утреннюю терапевтическую встреч
у, и я пришел во время ужина в столовую, чтобы увидеться с ним и убеди
ть его увидеться со мной на следующий день. Он отказался смотреть на м
еня. Он смотрел в сторону. Я сказал что-то о 9:30 утра - никакого отве
та. Затем с огромным трудом он произнес: "Судья не одобряет". Перед те
м как уйти, я сказал: "Тебе нужен защитник". Когда мы встретились на с
ледующее утро, я сказал: "Твой защитник здесь" - и мы начали наше заня
тие. Сначала я спросил: "Правильно ли мое предположение, что судья не
одобряет не только то, что ты разговариваешь со мной, но также и то, ч
то ты рассказал мне о его неодобрении?" Он сказал: "Да!" Вот это и ест
ь два уровня: "судья" не одобряет усилий разобраться в путанице и не о
добряет сообщения о его ("судьи") неодобрении.
Нам следует поискать многоуровневую травматическую этиологию.
Я вообще не говорю о содержании этих травматических последовательносте
й, будь они хоть сексуальными, хоть оральными. Я также не говорю ни о
возрасте пациента в момент получения травмы, ни о том, кто из родителе
й вовлечен. По-моему, все это - лишь эпизоды. Я только выстраиваю поло
жение, согласно которому травма должна была иметь формальную структуру
в том смысле, что многие логические типы противопоставлялись друг дру
гу для генерирования у данного индивидуума данной специфической патоло
гии.
Посмотрев теперь на нашу обычную коммуникацию, можно увидеть, что мы с
плетаем логические типы невероятной сложности с легкостью, заслуживающ
ей удивления. Мы даже придумываем шутки, которые иностранцу трудно пон
ять. Подавляющее большинство шуток (как придуманных заранее, так и спо
нтанных) - это переплетение множественных логических типов. Обман и по
ддразнивание также связаны с остающимся открытым вопросом, может ли об
манываемый обнаружить, что его обманывают. В любой культуре индивидуум
ы вырабатывают поистине поразительные способности не только к простой
идентификации типа данного сообщения, но также и к работе с множествен
ными его идентификациями. Встречая эти множественные идентификации, мы
смеемся и делаем психологические открытия относительно процессов, про
исходящих внутри нас самих, что, возможно, и составляет ценность истин
ного юмора.
