СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ
СТАТЬИ ПО ПСИХОЛОГИИ |
||
|
||
Теперь посмотрим на проблему с иной стороны. Вос¬приятие, внимание, па
мять в некоторой степени развиты и у животных. Главное отличие этих пр
оцессов у челове¬ка — в их произвольности. Развита ли у животных речь
хотя бы в зачаточной форме? Действительно, у них обнару¬жены какие-то
звуковые комплексы. Может быть, это и есть элементарная речь? Как пока
зали исследования, элементарная звуковая сигнализация у животных не вы
¬полняет тех функций, которые реализуются речью челове¬ка. Если речь —
чисто человеческое явление, то что такое язык животных?
Различные звуковые сигналы, используемые животны¬ми, порождают, как пр
авило, реакции непроизвольного типа. Способность к научению позволяет
им реагировать на эти сигналы и в тех случаях, когда ситуации выходят
за рамки врожденных. Однако сигналы животных обычно направлены только
на действие в ближайшем будущем и, в отличие от человеческого языка, н
е относятся к прош¬лому. Некоторые животные могут с поразительной точ¬
ностью имитировать звуки человеческой речи. Многие мле¬копитающие спос
обны научиться понимать значения от-
232
дельных слов, но не могут усвоить речевое сообщение, поскольку не разл
ичают порядка слов, склонения, т. е. не отличают предмет от действия.
У животных отсутствует восприятие фонем, так как их собственные сигнал
ы не¬членимы. В развитых языках слова со сходным значением содержат об
щую часть, что и определяет членимость слов. Нечленимые сигналы в каче
стве остаточных явле-ний наблюдаются и в некоторых архаичных человече¬
ских языках. Почему же считают, что животные не вла¬деют речью? Основн
ое различие в том, что они не в со¬стоянии перестраивать слова в соотв
етствии с грамма¬тическими правилами, чтобы придавать им новые значе¬н
ия, т. е. не могут изменять один и тот же сигнал в зависимости от того
, что он обозначает в данный момент, придавать ему форму существительн
ого, если он обозначает предмет, глагола, если он обозначает дей¬ствие
, и прилагательного, если обозначает качество [178].
Главными претендентами на владение языком среди животных являются чело
векообразные обезьяны. Живу¬щие стадами, они способны издавать до 40 з
вуков, имею¬щих сигнальное значение. Особенно важно отсутствие влияния
группы на индивидуальные звуки: набор звуков (словарь) шимпанзе не ме
няется, когда она оказывается в другом стаде, тогда как человеческий я
зык является результатом соглашения и изменяется при переходе чело¬век
а в другое сообщество. Делалось много безуспешных попыток обучить обез
ьян членораздельной речи, теперь известно, что их голосовой аппарат не
приспособлен к ней.
Гораздо успешнее прошел эксперимент по обучению шимпанзе азбуке жестов
для глухонемых [343]. К пяти годам обезьяна могла распознавать уже 35
0 жестов, 150 из них правильно употреблять, «называя» предметы, а в но
вой ситуации спонтанно комбинировать жесты, выражая свои желания. Учит
ывая, что эти жесты (напри¬мер, дай, возьми) в подавляющем большинстве
лишь отра-жали сокращенные действия, некоторые ученые считали, что эт
о отличало их от знаков человеческого языка. В 1971 г. начали обучать
гориллу Коко этому же языку жестов. К трем годам она использовала 170
слов, а к шес¬ти — уже 350 и понимала 500. Для нее создали синтеза¬тор
громкой речи. Нажимая на соответствующие кла¬виши, она «произносила»
нужное слово. В этих условиях общения Коко демонстрировала понимание п
ростейших
233
правил грамматики, могла изобрести новое слово, соеди¬няя два знакомых
. Кроме того, она произносила длинные монологи, обращаясь к кукле на я
зыке глухонемых. В на¬стоящее время обучают и самца гориллы. Ученых ин
тере¬сует вопрос, станут ли обученные самка и самец обучать этому язык
у своего детеныша. В настоящее время боль¬шинство исследователей склон
яется к заключению, что хотя животные своего языка не имеют, наиболее
высоко-развитые из них (гориллы и шимпанзе) могут овладеть пониманием
человеческого языка до некоторой степени, но только в модификации для
глухонемых.
Изучение языка животных способствует выявлению основных особенностей ч
еловеческой речи. К ним можно отнести следующие. Членимость слов. Слов
а со сходным значением имеют общую часть, что позволяет предста¬вить м
ир категориально упорядоченным. Используя об¬щую часть слова и меняя с
уффиксы, приставки и окон¬чания, можно придать слову с одним корнем оч
ень много различных значений. Специальные названия для обобщен¬ных пон
ятий. Это позволяет описать любой новый объект и одновременно его клас
сифицировать, используя обоб¬щенное понятие как ближайшее видовое и до
бавляя к нему отличительные признаки. Зависимость языка от опреде¬ленн
ой общности людей (племени, национальности), с ко¬торой каждый человек
должен согласовывать свою языко¬вую деятельность, выявляет глубину со
циального взаимо¬действия.
Важная проблема — обусловлена ли речь человека социальными или физиоло
гическими факторами — про¬ясняется при ответе на вопрос, развивается л
и у человека речь, если он растет в полной изоляции от других людей. Е
ще в XVIII в. великий естествоиспытатель Карл Линней описал несколько
случаев, когда дети были вскор¬млены дикими животными, и показал, что
в этих условиях речь у них не развилась. В настоящее время известно уж
е полтора десятка случаев воспитания детей животны¬ми. Никто из этих д
етей не овладел и зачатками речи [144]. В 1920 г. в Индии в волчьей бе
рлоге вместе с вы¬водком волчат нашли двух девочек. Одной было восемь
лет, а другой два года. Младшая — Амала — умерла через год, старшая —
Камала — прожила еще девять лет, и, несмотря на то, что воспитатели на
стойчиво работали над ее развитием, говорить и понимать человеческую р
ечь
234
Камала обучалась медленно, научившись понимать лишь простые команды и
освоив 30 слов. В 1923 г. в Индии в логове леопарда вместе с двумя его
детенышами обна¬ружили пятилетнего мальчика. Болезнь глаз и последую¬
щая слепота затруднили его «очеловечивание», и через три года он погиб
, так и не овладев речью. В 1956 г. там же, в Индии, нашли мальчика де
вяти лет, прожившего 6— 7 лет в волчьей стае. По уровню умственного ра
звития ему было девять месяцев, и только после четырех лет жизни среди
людей он выучил несколько простых слов и команд. Последний случай ста
л известен в 1976 г. Крестьяне из Бурунди заметили, что одна из обезья
н, резвившихся на деревьях, не столь проворна, как остальные. Пригляде
в¬шись, они поняли, что это не обезьяна. Это был мальчик четырех лет.
Затем выяснилось, что членораздельной речью он не владел. Как следует
из приведенных примеров, речь — явление социальное, и для ее развития
нужны межличностные отношения.
Итак, ребенок усваивает речь только через общение. Выявлен период врем
ени, в течение которого дети обуча¬ются говорить почти без труда, но е
сли в этот решающий период у ребенка не было контакта с людьми, то пос
ледую¬щее обучение языку становится медленным и неэффектив¬ным.
Первая форма речи, возникающая у ребенка,— это диалог — громкая внешня
я речь. Затем развивается дру¬гая форма, которой сопровождаются действ
ия, она тоже громкая, но не служит для общения, а является «речью для
себя» — «эгоцентрической». Объем этой формы речи изменяется с возрасто
м и в три года достигает наиболь¬шей величины: 75% всей речи. От трех
до шести лет объем эгоцентрической речи постепенно убывает, а после се
ми лет она практически исчезает. Тем не менее это важный этап, ибо так
ая речь планирует выход из затруднитель¬ного для ребенка положения, а
в дальнейшем включается в процессы мышления, выполняя роль планировани
я дей¬ствий и организации поведения, представляя собой пере¬ходную сту
пень от внешней речи к внутренней. Как пока¬зали эксперименты Л. С. Вы
готского [70], специфика внутренней речи в том, что она свернута и не
включает обозначение предмета, т. е. не содержит подлежащего, а лишь у
казывает, что нужно выполнить, в какую сторону направлять действие. Од
нако и эгоцентрическая речь
235
имеет социальный характер. Это доказал эксперимент Вы¬готского, которы
й заключался в том, что ребенка, речь ко¬торого находилась на стадии э
гоцентризма, помещали в группу не понимавших его детей (глухонемых или
ино¬язычных), так что какое бы то ни было речевое общение исключалось
. Оказалось, что в этой ситуации эгоцентри¬ческая речь у ребенка практ
ически исчезала.
Становление речи происходит в течение нескольких отчетливо различных п
ериодов. Это фонетический период (до двух лет), когда ребенок еще не с
пособен правильно усвоить звуковой облик слова, грамматический период
(до трех лет), когда звуковой облик слова усвоен, но не усвоены структ
урные закономерности организации выска¬зывания, семантический период (
после трех лет), когда все это усвоено, но не усвоена понятийная отнес
енность. Указанные периоды могут быть сопоставлены с одновре¬менным ст
ановлением других психических процессов [163]. Так, развитие восприяти
я обеспечивает фонети-ческие успехи ребенка, организация первичного оп
ыта в долговременной памяти позволяет начать формировать значения слов
и классифицировать слова, и, наконец, на¬чало развития мышления дает
возможность усвоить грам-матику языка.
В начале доречевого фонетического периода все дети издают речеподобные
звуки, которые одинаковы у всех народов, поскольку их организация опи
рается на механизм сосания и глотания. Эти звуки и образуют в дальнейш
ем основу для возникновения первых слов, и поэтому они сходны в различ
ных языках (мама, папа, баба, деда). В дальнейшем ребенок овладевает с
пецифическими зву¬ками, присущими языку окружающих его людей. В воз-ра
сте около полугода в потоке звуков, издаваемых ребен¬ком, уже можно вы
делить отрезки, состоящие из несколь¬ких слогов и объединенные ударени
ем, интонацией, един¬ством артикуляции. Это — псевдослова. Далее в воз
расте между годом тремя месяцами и годом шестью месяцами ребенок овлад
евает новым для него речевым механизмом, который позволяет различать с
лова, отличающиеся только в одном звуке (лапа и папа) [122].
Развивающаяся речь в фонетическом и граммати¬ческом периодах еще не от
делена от неречевого поведе¬ния, т. е. ситуативна: она может быть поня
та только с учетом ситуации, в которой ребенок говорит. В это
236
